Вратарь "Зенита" Михаил Кержаков рассказал, что сталкивался с проблемами из-за своей фамилии.
— Согласны с утверждением, что для вратаря после 30 лет жизнь только начинается?
— Ну не начинается, конечно. Скорее можно назвать этот этап экватором. Уже накоплен определенный опыт, а физические кондиции позволяют быть в порядке. Это возраст, когда все сбалансировано.
— То, что вы Кержаков, в игровой карьере мешает или помогает?
— Когда как. Когда я играл еще на юношеском уровне, а старший брат уже стал известным футболистом, ровесники относились ко мне негативно. Конечно, не те, с кем я был в одной команде. Другие.
Если меня признавали на турнире лучшим вратарем, сразу видел ироничные улыбки соперников. Мол, все ясно, брат слово замолвил. Они так думали, но даже не подозревали, что Саша для меня до сих пор - самый суровый судья.
Может, фамилия в каких-то моментах и помогала, вот только даже предположить не могу каким образом. Когда меня стали вызывать в юношескую сборную России, там подружился с одним парнем из другого города. Он потом честно признался, что у него еще до знакомства сложилось предубеждение, что я попал в сборную по блату. Однако потом он изменил первоначальное мнение.
— Получается, что постоянно приходилось доказывать свою состоятельность?
— Да ничего я не собирался никому доказывать. Пусть люди думают, что хотят. Я такой как есть, – передает слова Кержакова официальный сайт "Зенита".
Михаил Кержаков: в юношеском возрасте ровесники относились ко мне негативно из-за фамилии
