Экс-директор "Локомотива" Алексей Зинин в 2011 году ведавший спортивно-селекционным департаментом клуба, рассказал об известных футболистах могли оказаться в железнодорожной команде и неудачных трансферах красно-зелёных.– Тищенко, Белоус, Зинин, Котов – и это только за последние два с половиной года. Не слишком ли часто в «Локомотиве» меняют людей, отвечающих за селекцию?
– Селекционный отдел в России, если он рабочий, а не формальный, в среднем живет две-три трансферные кампании. Это вряд ли правильно, однако я не вижу в этом трагедии. Куда важнее, чтобы у клуба была разработана стратегия развития с четкой последовательностью действий, с принципами и игровыми требованиями к потенциальным новичкам (как в «Зените» или «Анжи», например). А подбирать игроков в рамках детально разработанной концепции вполне могут представители разных селекционных «созывов». Главное, чтобы была преемственность и следование стратегическому курсу. Это уже зависит от высшего руководства. В России же у большинства клубов нет не то что трехлетнего плана, но и полугодового.
– Какой план был у «Локомотива»?
– Когда я пришел в клуб в январе 2011‑го, там были толковые люди, но селекционного отдела в моем понимании не было, как не было ни экспертов, ни аналитиков. Никакой электронной архивной базы, как будто до этого «Локомотив» вообще не смотрел футболистов. Катастрофическое отсутствие баланса и логики в зарплатах. Связь школа – дубль – «Локомотив-2» – основной состав прослеживалась с трудом. Система работы отсутствовала. Допускаю, что когда-то все это было, но до меня не дошло.
Первое трансферное окно мы с Ольгой Юрьевной (Смородская, президент клуба. – Прим. ред.) в основном занимались тем, что создавали все заново. При этом нужно было сохранить костяк – продлить соглашения с российскими игроками. Отдаю должное ребятам – прежде всего Торбинскому, Шишкину, Глушакову, Янбаеву: несмотря на предложения со стороны, они остались на очень адекватных условиях, во многом пойдя клубу навстречу.
Целью двух следующих трансферных кампаний – лето-2011, зима-2012 – было заложить фундамент. В том числе защититься от лимита и создать вариативность. Учитывая, что бюджет на тот момент был ограничен (мы экономили буквально на всем – на трансферах, зарплатах, это шло от излишних трат в предыдущие годы), совершать масштабные сделки было преждевременно. В той ситуации от «Локомотива» не требовалось каких-то скачков, нужно было устранить провисания. А уже к лету 2012‑го клуб должен был дорасти до двух сильных, статусных трансферов, подписать звезд…
– Чорлука и Н’Дойе – звезды?
– Это гарантированно качественные футболисты, но они примерно тех же игровых возможностей, что и большинство имеющихся. А на этой стадии развития «Локомотиву» нужны были игроки принципиально другого масштаба. Те, которые дадут импульс для роста.
Такой звездой мог бы стать, к примеру, Лукас Подольски. Но как «Локо» привлечь футболиста его уровня, ведущего переговоры с европейскими грандами типа «Арсенала»? Одними деньгами все не решить. «Анжи» может заинтересовать идеологией, причастностью к грандиозному проекту, именами, аурой. «Зенит» – целями, харизмой Спаллетти, послужным списком, гимном Лиги чемпионов. А «Локомотив» чем? Роскошной инфраструктурой?
В итоге Подольски отказался. Более того, насколько знаю, для немца было странным, что к нему посмели обратиться с таким предложением.
Теоретически «Локомотив» мог купить и Ласину Траоре, и Лассана Диарра. Финансово это клубу по силам – мы видим, что режим экономии снят. Но фактически осуществить такие трансферы крайне сложно.
– Зимой–летом 2011 года команду только из легионеров покинули Шарлес, Илич, Фалл, Родолфо, Драман, Баша, Дуймович, Чех, Траоре, Вагнер…
– Это была так называемая вторая стадия усиления – расставание с теми, кто уже не может помочь команде. Плюс разгружали бюджет – сокращали число игроков, зарплаты. Было много забавного. Например, парень выпустился из школы, но не подошел ни основной команде, ни дублю, ни «Локо-2». Уехал домой. И получилось – на контракте числится, деньги ему на карточку переводятся, а футболиста такого в «Локомотиве» нет. К счастью, в «Локо» еще оставались такие люди как Владимир Петрович Коротков (аксакал!), который способен был любого человека отыскать и все тому правильно объяснить.
– С кем намучились расставаться?
– С Драманом. Человек получал больше, чем российские лидеры «Локо»! И на понижение идти не хотел.
– Кто-то из ушедших мог бы еще помочь?
– Разве что Родолфо. Но опять же, не за ту зарплату, которая у него была.
Все сожалели об уходе Баши. Я – нет. Футболист из группы риска, часто хандрил и был подвержен микротравмам. В то время Бурлак уже набирал обороты и смотрелся не хуже высокооплачиваемого легионера.
Алиев? Когда Саша ушел, в клубе стол накрыли. Это был затяжной конфликт, и то, как игрок вел себя по отношению к президенту клуба, для всех было большой головной болью. Да, яркий, качественный футболист, сильно тренировался, но уж очень хотел уйти к Семину. Ольга Юрьевна предлагала зарыть топор войны и начать все заново. Саша отказался. Поэтому когда трансфер совершился, причем в последний момент и на хороших для нас условиях, все были довольны.
– Кого-то приходилось отстаивать?
– Многих. На всем протяжении моей работы в «Локо». Когда только пришел в клуб, мне дали листок с перечнем молодых игроков, которым нужно найти варианты аренды. Под первым номером был Мага Оздоев, под четвертым – Бурлак. Я навел справки, сам посмотрел ребят в деле. Потом мы с Ольгой Юрьевной на эту тему побеседовали, и она меня полностью поддержала – нужно оставлять.
– Покупки. Синияд Ибричич из «десятки лучших плеймейкеров Европы»…
– Я начал работу в «Локомотиве» ровно в тот день, когда клуб подписывал с ним контракт. Как сейчас помню, Ибра по ходу переговоров выходил из кабинета на трибуну и мечтательно произносил: «Как я хочу здесь играть!».
Почему не получилось? Считаю, что успешным плеймейкером может быть только счастливый человек. Ибричич был несчастлив. Плохо адаптировался к российскому футболу. Не понимал своего места в команде. Не знаю, с чем это было связано, но, на мой взгляд, боснийца просто «убивали». Я разговаривал с ребятами в команде, все в голос говорили, что по техническому оснащению, по неординарности принятия решений Ибра – суперфутболист. Нужно было создавать игровые предпосылки для реализации его козырей. А Юрий Анатольевич Красножан, при всей своей высокой квалификации, как тренер жутко консервативен (по крайней мере, был в то время). Он подгонял Ибру под свои требования, использовал Сенияда так, что выпячивались все его минусы. Отсутствие скорости, резкости, объема работы… Парень начал терять себя и в конце концов не мог уже ничего – ни отдать, ни обыграть. Зажался настолько, что стал прятаться от игры.
– Лучший трансфер?
– Наиболее полезная находка – Тигорев, а трансфер – Кайседо. На мой взгляд, эквадорец – один из самых недооцененных нападающих РФПЛ. Мощный, нестандартный и без откровенных минусов. Это, конечно, не уровень Это’О. Но это уровень Кайседо, и он ощутим. И это тот форвард, которого «Локомотив», если захочет, может в любой момент продать с выгодой.
– Да Кошта – трансферный провал?
– Покупку Да Кошты нельзя считать удачной, но это не провал. Ману – один из лучших в АПЛ по игре головой, соответствовал задачам поиска. И он готов был приехать. Мы учитывали то, что приход португальца изначально нес в себе серьезный риск. Да Кошта – классический «плохой парень». Когда ему позволяли быть собой, он забивал «Зениту» и «выжигал» все сзади. В такие моменты Коусейру считал его игроком уровня сборной Португалии. Но как только пытались подогнать под общие рамки, все рушилось.
– Самый сложный трансфер?
– Опять же, Кайседо, которого мы хотели взять еще в феврале 2011‑го. Тогда не получилось – «Леванте» не стал его продавать. Летом вернулись к переговорам, и мы с Евгением Кречетовым, юристом высочайшей квалификации, полетели в Испанию.
Веселая картина! Чикаго 1930‑х. Президент «Леванте»… Из-под пиджака – большущий ворот рубашки, золотая цепь почти в два пальца, зубы белее снега, волосы зализаны гелем назад и самое главное – когда забрасывает ногу на ногу, появляются носки в сеточку чуть ли не до колен. Вице-президент – с такой же золотой цепью. Даже не знаю, с кем его сравнить. Валерий Овчинников, Борман, – те же размеры. В переговорах не участвовал, но постоянно давал президенту советы. А спортивный директор был похож на… водителя. Молчал, хмурился и не переставая крутил на пальце ключи от BMW.
Изначально разница между ценой, которую назначил «Леванте», и той суммой, которую озвучили мы, составляла 6,5 млн евро. Мы 9 часов не вставали из-за стола! У агента Кайседо случился нервный срыв, он начал кричать, бросил чашку с кофе... В итоге глубокой ночью я отогнал всех участников переговоров, включая испаноговорящих переводчиков, сел напротив президента, взял бумажку, написал цифры и на чистом русском сказал: «Наши условия вот такие. Если вы говорите «нет», значит, нет. Мы больше ни на копейку цену не повысим, у нас есть альтернатива, мы ждем пять минут и уезжаем». Они вышли из комнаты, а я с чувством дикой уверенности, что трансфер состоялся, лег на диван и стал изучать звездное испанское небо. Через пять минут президент пришел и сказал да.
Но итоговая цифра все равно оказалась на полмиллиона выше, чем мы планировали. Спасло то, что Кайседо взял эти затраты на себя.
– Почему Кайседо в сборной Эквадора и в клубе – зачастую разные игроки?
– Потому что Кайседо нужно правильно использовать. Он центральный нападающий и должен выходить в роли наконечника. Ему нужно расчищать зоны. Когда у него была эта свобода, он давал результат в сложных матчах с конкурентами.
Потом Кайседо тоже из категории игроков, которым нужно доверие. Кайседо задевает, когда главный тренер говорит: «У нас основной нападающий – Павлюченко». Или: «Наш главный форвард – Н’Дойе». А ты знаешь себе цену, знаешь, что тебе предлагают хорошие контракты за рубежом…
Вообще «Локомотив» такой клуб – «Спартак», кстати, тоже, – где игрокам трудно планомерно расти на протяжении нескольких лет. Постоянно что-то передергивается. Меняются тренеры, состав, концепция игры, настроения, тренировочный процесс, отношение к тебе…
Беда «Локомотива» не в селекции, как думают многие. Сейчас в клубе работают грамотные специалисты, и работают осмысленно и позитивно, есть логика покупок, команда добротно укомплектована, у нее нет дыр даже на скамейке запасных. Беда «Локомотива» в банальных вроде бы вещах, о которых не принято говорить, но это так. Команда уязвима ментально, нет психологии победителей, веры друг в друга, единства коллектива в достижении целей, клубного патриотизма, приверженности традициям, устоявшегося стиля, элементарного игрового счастья...
Это должно идти от руководства, от тренерского штаба, в самой команде должны быть игроки – проводники идей. Валерий Газзаев сказал однажды: «Команда станет чемпионом, когда каждый игрок, выходя на поле, будет играть не только за себя и за свою семью, но и за клубную эмблему, за своих предшественников, за президента, тренера, за последнюю уборщицу на базе!».
Могу твердо сказать: когда я пришел в «Локомотив», там такого уже не было. Было очень многое, но былой хваленой силы духа обнаружить не удалось. А чтобы все перечисленное появилось, должна наконец наступить правильная стабильность во всех эшелонах власти, должны вырасти или появиться со стороны игроки, которые безумно хотят побеждать и не умеют проигрывать. А это дело не одного дня.
– О тех звездах, которые могли оказаться в «Локо»…
– Демба Ба, когда он еще был в «Вест Хэме». Но он сразу сказал, что ни в какую Россию не поедет. Человек уже тогда оценивал себя на уровне игрока «Челси», где в итоге и оказался. Значит, все правильно сделал.
Паписс Сиссе, еще не переехавший в Ньюкасл. Ведад Ибишевич до перехода в «Штутгарт». Платить те деньги, которые они хотели, было тогда неоправданно.
Мартин Демикелис. В «Малагу» арабы еще не вбухивали деньжищи, и она стояла на вылет. Мы обо всем договорились. Если бы команда вылетела, Демикелис на правах свободного агента переходил бы к нам. Мы начали болеть против «Малаги». Но она как поперла! И осталась в Примере.
По Диего провели все переговоры, все согласовали. Но Коусейру сказал категорическое «нет»: «Мне важнее коллектив». Диего перешел в «Атлетико» и выиграл с ним Лигу Европы.
Когда вариант с Диего отпал, оставались считаные дни до закрытия трансферного окна, и Ольга Юрьевна загорелась идеей пригласить Баллака. Провела по нему титаническую работу и обо всем договорилась. Но у Баллака была большая семья, и жена отказалась ехать в Россию. Кстати, вскоре они развелись...
Позднее, уже уйдя из «Локомотива», я предлагал клубу Роналдиньо. Не только как забивного плеймейкера, а еще как ментально сильного профессионала, с высоким маркетинговым потенциалом. У него была сложная ситуация в Бразилии – не платили деньги. Он мог приехать сюда за небольшую зарплату. По его-то меркам. Учитывая, что это был бы бесплатный трансфер – всего за 5 млн евро. Но «Локо» идеей не проникся.
– Глеб? Росицки? Руднев? Витсель?
– С Глебом Алексей Смертин пару раз созванивался по поводу Себастиана Ларсена. Они тогда вместе за «Бирмингем» играли. Самого Глеба мы не рассматривали. Возрастной, легионер, подвержен травмам…
От Росицки в тот период мало кто отказался бы. Мы наводили справки по нему, но трансферная история чеха – трансфер плюс зарплата – «Локомотиву» были не по карману.
Руднева изучали досконально, я даже Сашу Ширко, с которым латыш похож игровой манерой, подключал – совета спрашивал. Руднев был у нас в запасном списке. На случай если бы не получилось с Ба, Сиссе, Ибишевичем, Кайседо…
Витсель, можно сказать, – любимец нашего селекционного отдела. Летом 2011‑го мы провели успешные переговоры со «Стандардом» по Стивену Дефуру, чей трансфер до сих пор лежит в «Локомотиве», после чего я разговаривал с его одноклубником Витселем, которого тогда можно было взять за 8 млн…
Советский Спорт
