Нападающий "Зенита" Данко Лазович в интервью Ландскроне рассказал, что не понимает причин, из-за которых он был отстранён от тренировок с первой командой.
- Русские и сербские языки очень похожи. Ты живешь в России уже несколько лет, но сегодня мы разговариваем на английском. Как ты оценишь свое знание русского и готов ли ты общаться с журналистами и давать развернутые интервью по-русски?
- Я могу разговаривать по-русски, но английский всё же знаю лучше, поэтому стараюсь говорить именно на нем, чтобы избегать ошибок и недопонимания. С некоторыми людьми я говорю именно по-русски.
- Самый главный вопрос – что сейчас происходит с карьерой Данко Лазовича, что случилось с его взаимоотношениями с «Зенитом»?
- Я не знаю, что случилось. На официальном сайте «Зенита» меня даже убрали из состава первой команды. Мне никто не звонил, ничего не объяснил. Сам я никому звонить не хочу, считаю, что это было бы неправильно. Это решение тренера и я его уважаю, потому что не столь важно, что происходит с Данко Лазовичем, сколь важно, что происходит с «Зенитом», который всегда должен быть на первом месте. Должен сказать, что все это действительно очень тяжело для меня. В то же время, когда играешь футбол, подобные вещи могут время от времени случаться. Это нормально. «Зенит» - большой клуб и располагает большим количеством хороших игроков. Думаю, всё что могли бы сделать для меня, это лично позвонить и сказать, что я больше не в первой команде. Жаль, что никто мне не объяснил причин. Повторю, что я уважаю любое решение «Зенита», я действительно счастлив, что нахожусь здесь. Главное, чтобы «Зенит» выигрывал как можно больше трофеев. При этом считаю, что так поступать, как поступил кто-то со мной, лучше не стоит. Сильные люди – добрые люди. В любой ситуации нужно в первую очередь сохранять добрые, человеческие отношения. А в жизни и в футболе никогда не знаешь, что случится на следующий день и кто кому и где пригодится. Может, через десять лет я стану президентом «Партизана» и буду общаться с руководством «Зенита» по поводу трансфера игроков – и как мне тогда общаться?
- Какие у тебя были варианты в последнее трансферное окно, чтобы сменить клуб?
- «Бешикташ», но он не достиг договоренности с «Зенитом», в то время у них не было необходимой суммы для совершения трансфера. В последние десять дней работы трансферного окна был вариант с московским «Динамо», но «Зенит» туда меня не отпустил. А вот куда «Зенит» готов был меня отдать, так это в «Ростов». Я отказался, потому что хочу играть в топ-клубе из России или, например, Турции. Я говорил с тренером «Ростова», Миодрагом Божовичем, который родом из Черногории, то есть фактически из Сербии. Я ему честно рассказал свою позицию и решил остаться в Петербурге. Сейчас я жду ближайший трансферный период и не знаю, что он принесет. Сейчас лично я хочу показать людям в клубе, что они допустили ошибку. Мое желание: я хочу остаться в России. Я уже говорил, что хочу завершить в Россию свою карьеру. Если я сумею доказать, что была совершена ошибка, это будет правильно.
- Можно провести какие-то параллели между ситуацией, когда ты в Голландии поссорился с тренером Стевенсом, и нынешней ситуацией в «Зените»?
- Я – очень честный парень. Я говорю то, что думаю. Это не всегда оказывается уместно. Гораздо важнее, что думает тренер, чем игроки. В Голландии у меня была огромная проблема. Я играл много лет и Стевенс, придя в ПСВ, начал открыто сражаться с ведущими игроками, а я начал сражаться с ним. Он поставил себя превыше клуба, я ему сказал, что с таким подходом мы никогда не станем чемпионами, потому что клуб – всегда главнее. Это была ошибка. Я оказался вне футбола на шесть месяцев. Затем ситуация изменилась. Но она все равно не такая, какая у меня сейчас в «Зените». Тут не было конфликтов.
- Лучано Спаллетти…
- … великий тренер. Всё, как могу его описать!
- В этом году станем чемпионами?
- Я думаю, да. С некоторой долей везения и если травмы не будут мешать. Тогда обязательно станем чемпионами.
- Ты готов уехать куда-либо, где будет хороший клуб и сможешь регулярно играть?
- Совершенно верно. В России - за исключением одного клуба. Я говорю про «Спартак».
- Почему ты далеко не всегда играешь и за молодежную команду?
- Мое мнение таково: молодые парни тренируются действительно изо всех сил и полностью выкладываются. У них должен быть шанс для того, чтобы играть. Я не хочу занимать чье-либо место, а если я стану регулярно играть за молодежный состав, так и произойдет. Десять лет назад я был на месте этих молодых ребят. Я знаю это чувство, когда всю неделю усердно тренируешься, а игрок из первой команды вдруг приходит на твою позицию. Должен сказать, что я очень рад работать с такими великолепными людьми, как Влад Радимов и Анатолий Давыдов. Это честные, умные люди, профессионалы своего дела. Они очень помогают мне в этой непростой ситуации, чтобы я по-прежнему чувствовал себя футболистом.
- Чувствуешь себя не только тренером, но учителем для молодежи?
- Я делаю все, что в моих силах. Объясняю молодым, что за «Зенит» действительно очень трудно играть. Они должны понимать: когда попадаешь в основной состав, у тебя в голове должна быть лишь одна команда – «Зенит», желание за нее играть и неважно где и против кого. Нужно обладать не только хорошей, скажем, техникой, но и определенным складом характера. «Зениту» сейчас нужны готовые классные игроки, так что молодежи крайне сложно пробиться наверх. Но я надеюсь, что у кого-то из них получится это сделать, потому что это важно, чтобы в «Зените» появлялись молодые русские игроки.
- Где смотришь матчи «Зенита»?
- Дома. Как знаете, билетов на стадион у меня нет, мне их не выдали перед сезоном. А поскольку я все еще игрок «Зенита», не считаю правильным платить за посещение игры собственной команды. Одну игру я на стадионе всё же посмотрел, я говорю про матч, когда я пришел на вашу трибуну, парни. Это было нечто.
- Самая горячая тема последних дней: ситуация вокруг матча в «Химках» (интервью было взято в ноябре - прим). Как к этому относишься? Сам сталкивался когда-либо с подобными вещами?
- Я не знаю, что конкретно там случилось. Но это ненормально. Я говорю это как футболист, когда что-то происходит с игроком – это плохо. Я играл в Сербии, десять лет назад там было очень сложно футболистам. Шел матч против «Црвены Звезды», фанаты сошлись в рукопашной прямо на футбольном поле, а мы, футболисты, оказались между двух огней. Это как настоящая война. В тот момент я решил для себя отправиться в другие европейские страны, потому что смысл играть именно в футбол в эту минуту оказался потерянным. В такой обстановке невозможно полностью сосредоточиться исключительно на футболе и показать все свои лучшие качества. Сейчас в Сербии всё стало поспокойнее. А то, что случилось в «Химках», что случилось со мной в Нижнем – это всё-таки уже не футбол.
Вы знаете, мой друг Владимир Стойкович, перешедший из «Црвены Звезды» в «Партизан», не может жить, как все нормальные люди. Он вынужден ходить с четырьмя телохранителями, потому что фанаты «ЦЗ» хотят его убить. Никто не собирается останавливаться. Он пытался решить проблему, даже предлагал деньги, но это ничего не дало. Наверное, у него были причины для такого перехода. Но будь я на его месте, я бы никогда так не поступил, потому что жить в Белграде после этого было бы небезопасно.
- Почему ты все-таки внутри России готов переходить куда угодно, кроме московского «Спартака»?
- Когда я приехал в «Зенит», я понимал, что из него я могу потом уйти куда угодно, но только не в «Спартак». Я чувствую, действительно чувствую уважение от зенитовских фанатов и эти лишь малая часть того, что я могу сделать, чтобы отблагодарить вас.
- С кем-то игроков общаешься? Знаешь о том, что происходит сейчас в команде?
- Я полгода нахожусь вне команды. Лучше всех, пожалуй, общаюсь с Данни. Конечно же, с Луко. С Денисовым, иногда с Кержом. Но я не в курсе, что происходит в команде и, в частности, в раздевалке.
- Что почувствовал, когда Керж и Игорь вдруг оказались вместе с тобой в одной команде, в молодежке?
- Я тогда сказал: «Теперь я снова чувствую себя, как основной футболист» (смеется). В молодежной команде у игроков «основы» своя раздевалка, а у молодых – своя. Хусти и Розина уехали из Петербурга, так что я в раздевалке остался один. Керж и Гарри на некоторое время присоединились ко мне в ней.
- Вторая команда тренируется и играет на искусственном поле. Это проблема?
- Проблема. И большая. Когда я только приехал в Россию, у меня были проблемы, когда мы приезжали в Грозный или куда-либо еще, где искусственные поляны. Обычно после таких игр я не мог тренироваться по два-три дня из-за болей в коленях. Прихожу домой – ноги болят. Такие поля создают сложности для футболистов. Что касается тренировок со вторым составом, то я профессионал и должен делать свою работу, независимо от того, на каком поле она проходит.
- Чувствуется особая атмосфера во время поездок в Грозный, Махачкалу?
- Во время моей первой поездки в Грозный я позвонил родным и сказал: «Я на войне». Я стал спрашивать, отчего вокруг вооруженные люди, солдаты. Но потом уже, наверное, привык, все вошло в норму. Я относительно недолго в России, но вижу, что многое меняется в лучшую сторону. Уже скоро Россия станет великой футбольной страной.
- Как только в «Зенит» пришли Халк и Витцель, случился конфликт с Денисовым и команда стала играть заметно хуже, потерялась игра. В чем причина?
- Про Денисова могу сказать точно, что он один из лучших на своей позиции. И по уровню мастерства, и по проявляемому характеру. Он победитель, он всегда хочет побеждать. «Зенит» у него в сердце. Считаю, что болельщикам таких игроков нужно всячески уважать и беречь. Он и Слава родились здесь, выросли здесь и всю карьеру проводят в «Зените». И закончат её в «Зените», я уверен. Даже Кержаков уезжал, а эти парни бьются за «Зенит» всю жизнь. Да, у Игоря, может, непростой характер и он достаточно закрытый для публики и прессы человек. Но он – мировой парень! Денисов всегда бьется за «Зенит» и за правду. Это уж точно. Он, как и, наверно, я, всегда говорит то, что думает. Не все это любят. Но про него я могу сказать только самое хорошее. Что касается общей ситуации, то я не знаю ответа. Я не в команде и не знаю, что в ней происходит. Мы купили великих игроков с большим именем. Будем смотреть, что из этого выйдет.
Данко Лазович: мне никто не звонил, ничего не объяснил
