Накануне регулярного сезона на вопросы ответил хозяин одного из самых «горячих» кресел в структуре российского футбола.«Физика» и психика
— Какой из матчей первого тура представляется вам самым сложным в плане судейства?
— Сделать точный выбор невозможно именно потому, что этот тур — первый. Но понятно, что по статусу из общего ряда выделяется игра «Спартак» — «Зенит». Наверное, матч в Грозном стоит особняком. Но я ни в коем случае не стал бы делать на них специальный акцент. Простых матчей в чемпионате России не бывает.
— И тем не менее: при назначении на разного рода дерби нужно, наверное, иметь в виду дополнительные личностные характеристики арбитров. Какие?
— В первую очередь — опыт. В стартовом туре, если вы обратили внимание, работают семь арбитров, входящих в лист ФИФА, и молодой, но вполне профессионально сформировавшийся Сергей Карасев. Все они самым лучшим образом отработали сборы, все находятся в хорошем тонусе.
— А что, к кому-то из неназначенных были претензии?
— Каждый судья еще в январе получил на руки программу индивидуальной подготовки, разработанную нашей тренерской группой. Разумеется, мы ожидали, что люди приедут на сбор не начинать работу с листа, а, скажем так, шлифовать форму. Но не все, конечно, выглядели одинаково хорошо. Скажем, молодежный состав, участвовавший в первом сборе, с точки зрения «физики» смотрелся ощутимо предпочтительнее. Но это объяснимо, согласитесь. И физиологически, и мотивационно.
— КФА имеет возможность, желание или необходимость отслеживать выполнение индивидуальных программ?
— Да, мы получаем такого рода предварительную информацию.
— Знаю, что в свое время жила идея привлекать к работе с судьями профессиональных психологов.
— Она давно действует. Психолог очень плотно, плодотворно, на регулярной основе сотрудничает с КФА. Необходимость этой работы даже не обсуждается.
— На основе психологических тестов можно ведь и забраковать человека.
— Конечно. Но задача не в этом. Задача в том, чтобы помочь арбитру, скорректировать его психологический портрет.
— Вот любопытно: а вам как руководителю не требуются консультации психолога? Отвечать-то приходится за всех разом, за всю сумму психологий КФА.
— Безусловно, мне приходится прибегать к этой практике. Мы беседуем с психологом каждый понедельник.
— Для удовольствия или для пользы дела?
— Всегда полезно поговорить с опытным человеком, глубоко понимающим, что такое стресс и как с ним бороться.
— Помогает держать удары, игнорировать «телефонное право», так?
— Знаете, я работаю в должности президента вот уже третий год, и ни разу за это время не получал специальных указаний. Ни от кого. Ни по симпатиям, ни по антипатиям меня никто не консультирует. И арбитры в этом смысле никаких рекомендаций от КФА не получали, не получают и получать не будут. Приглашая меня на работу, президент РФС сказал: «Я никогда тебе не позвоню с указанием, как должно вести себя в той или иной ситуации». Этот моральный принцип положен в основу нашего взаимодействия.
Назначение следует
— Что сегодня представляет из себя процесс назначения судей, Сергей Владимирович? Претерпел он какие-либо изменения? Учитываются ли в этом деликатном вопросе мнения клубов, например?
— В международной практике принято объявлять назначения за пять дней до матча: в понедельник арбитр уже знает, какая работа ждет его в уик-энд. Я много разговаривал на эту тему с коллегами и имел возможность убедиться в том, что срок действительно оптимальный. Что касается самой системы назначений, то она осталась ровно той же, что и в прошлом сезоне. Она основана на двух принципах — нейтральности судей и определенного для каждого из них количества игр. Базовые назначения в низших лигах делает специальная компьютерная программа, которая корректируется с учетом человеческого фактора: кто-то, может быть, приболел, у кого-то нестыковки между дивизионами. С премьер-лигой, конечно, другая ситуация. Те, кто рекомендован для работы в премьер-лиге, теоретически могут работать на матчах любого уровня — на любом из восьми в туре. Но как тренер определяет состав, исходя из оптимума, из суммы различных причин и условий, так и мы в КФА стараемся держаться золотой середины. А комиссия по назначениям давно сформирована, и я имею честь ее возглавлять. Соответственно, я несу полную ответственность за качество работы той или иной бригады в конкретном матче.
— В прошлом сезоне у Алексея Николаева возникли серьезные трения с «Сатурном» из-за ошибочно назначенного пенальти в матче против «Спартака». Это дает вам основания не назначать Николаева на игры «Сатурна» в 2009-м?
— Давайте понимать, что есть ум и есть мудрость. Специальное столкновение лбами в этой ситуации можно расценить только как провокацию. К чему провокации, если у нас есть возможность обойти искусственный острый угол? Но я не думаю, что одна-единственная ошибка может стать окончательным препятствием для обслуживания Николаевым матчей с участием «Сатурна». Нет, конечно. Пройдет время, восприятие эпизода сгладится — и Алексей будет судить «Сатурн». Думаю, и в этом сезоне тоже. В его квалификации никто не сомневается, говорить о предвзятости нет никаких оснований. Не мной сказано: ошибка судьи — элемент игры. Тем более что свою ошибку судья в данном случае признал.
— Это позитивный, с вашей точки зрения, момент — вот такого рода попытка сближения позиций?
— Сложно сказать. Я не занимаюсь регулированием взаимоотношений сторон. Мне кажется, в случае с Николаевым публичность была излишней. Но это только мое мнение. Отнять такое право у арбитра тоже не в моей компетенции. Признавая ошибку публично, судья ведь не просит прощения у пострадавшей стороны, не обещает быть в дальнейшем покладистым и послушным. Нет, это часть его работы, своего рода профессиональный сигнал: человек проанализировал ситуацию, сделал выводы и не боится прямых взглядов. Библейская истина «Не суди — и не судим будешь» к нашей работе никак не применима. Уж коль скоро мы взялись за этот гуж, должны быть готовы и к публичным дискуссиям, наверное.
Системный Сухина
— Сезон начался не то чтобы со скандала, но с недоразумения, скажем так. Имею в виду удаление Карадениза в матче за Суперкубок и последовавшие вслед за эпизодом комментарии.
— Не вижу повода для комментариев. Станислав Сухина отсудил четко, грамотно и системно. Он в самом дебюте матча показал, что будет бороться с таким явлением, как симуляция: Адамов получил желтую уже на 13-й минуте. После Адамова был Дзагоев. А в том, что Карадениз «нырял» в овертайме, вины Сухины, получившего обвинения в «нефутбольности» решения, нет. Это проблема игрока, а не арбитра. Это Карадениз, а не Сухина должен помнить, что матч вступил в решающую фазу, а у него уже есть предупреждение, разве не так? Карадениз отказался от борьбы еще до момента контакта с защитником, и манера его падения в штрафной дала Стасу повод увидеть в действиях игрока элемент симуляции. Арбитр всего-навсего следовал правилам игры в футбол.
— Вы лучше меня знаете, что есть буква правил, а есть дух, и порой между ними приходится выбирать. Именно об этом говорил главный тренер «Рубина», комментируя удаление Карадениза.
— Мы судим по правилам, а не по понятиям. В последние годы КФА получает очень серьезную методическую подпитку от ФИФА и УЕФА. В частности, много полезного приходит по линии так называемой Referee Assistant Program, то есть Программы поддержки судей. Этим рекомендациям мы, конечно, стараемся следовать. Так вот, одна из главных задач современного футбольного арбитра состоит в защите имиджа игры. Английская премьер-лига, например, еще три года назад объявила крестовый поход против всех видов симуляции, и тот, кто внимательно смотрит сегодня английский футбол, обязательно обращает внимание на результаты этой борьбы. Причем трактовка эпизодов, связанных с симуляцией, вынесена из пределов штрафной площади, она действует по всему полю. Неважно, когда и где игрок пытается получить незаслуженное преимущество за счет неспортивных действий. Симуляция — это не только пресловутые «нырки» в штрафной. Это искусственное усиление эффекта силовой борьбы (как в случае с Дзагоевым), «липовые» травмы — любой, словом, прием, способный ввести судью в заблуждение.
КФА, подготовив для всех команд DVD, подчеркнула все эти моменты и четко разъяснила, за что и какие следуют наказания. Шестнадцать клубов премьер-лиги при помощи семнадцатого, то есть судейского корпуса, должны играть по одним правилам, поэтому никакие дополнительные признаки арбитры в расчет не принимают. Если судья по ходу матча будет иметь в виду еще и разного рода условности — вот как в эпизоде с Караденизом, — он очень быстро зайдет в тупик.
Откуда берутся судьи?
— КФА удивило решение клубов РФПЛ отказаться от подачи жалоб на судейство как минимум в течение первого круга?
— Могу сказать только, что КФА никак не влияла на этот процесс.
— А вы отдаете себе отчет в том, что это, в сущности, классическая мина замедленного действия? Не может случиться так, что у клубов не будет претензий к судьям. К концу первого круга, когда мораторий закончится, КФА, есть подозрение, получит за все и сразу.
— В истории футбола не было случая, чтобы клубы говорили о приобретенных за счет судейских ошибок очках. Когда приходит время подсчетов, все их только теряют. Суть вопроса, мне кажется, в другом. Создан инспекторско-судейский комитет РФС, им руководит новый человек, Юрий Валерьевич Осинцев, и, возможно, этой структуре дан определенный карт-бланш — имеется в виду более плотная совместная работа инспекторской группы и КФА. Клубы, кроме того, сознают, что и в прошлом году ни один спорный эпизод не остался без оценки: мы принимали решения вне зависимости от того, подана жалоба или нет, руководствуясь Дисциплинарным кодексом. Мы достаточно критично, я считаю, относились к своей работе.
— Что касается Дисциплинарного кодекса: вам не кажется, что он требует доработки в сторону лояльности — в русле опять же мировых тенденций?
— Кодекс доработан. Мы теперь не отстраняем судей от работы за двойку автоматически, как это было прежде. Я склонен считать это одним из главных достижений КФА: нам удалось убедить клубы в том, что ни одна ошибка не останется незамеченной, но совсем не обязательно при этом лишать человека работы. Другое дело, что отдельного внимания требуют рецидивы — три двойки, например, подталкивают к жестким решениям. Это естественно. Но глупо думать, будто в премьер-лигу могут попасть случайные, не готовые к серьезной работе люди. Часто приходится слышать: откуда этот судья взялся, кто его привел? Ну откуда-откуда... У нас 300 арбитров, работающих с профессиональными клубами, и для того чтобы сформировалась элитная двадцатка, люди должны соответствовать целому перечню требований. А требования, в свою очередь, определены порядком ротации, в том числе и таким, как минимум два года работы и минимум пятнадцать матчей в каждом из низших дивизионов.
Язык мой — друг мой
— Может сегодня попасть в премьер-лигу 30-летний судья, не знающий английского языка?
— В принципе, это возможно, но при прочих равных выбор будет сделан в пользу человека с языком. В этом году мы впервые провели на сборах языковое тестирование всех судей первого дивизиона и премьер-лиги. Важный, я считаю, момент. Причем английский в этом плане не догма. Он базовый, конечно, для судейства, но как варианты принимаются немецкий и французский. Практика, впрочем, показывает, что без хорошего английского европейская карьера нереальна.
— Кто у нас, интересно, по языкам чемпион?
— Безусловным чемпионом, пока судил, был Валентин Иванов. Из действующих арбитров очень неплохой уровень у Безбородова, Баскакова, Лаюшкина. Здорово прибавили Сухина, Николай Иванов. Это не классический язык Шекспира, конечно, но вполне приличный коммуникативный инструмент. Примерно на таком английском говорит президент ФИФА, если слышали.
— Вы не раз озвучивали свою позицию касательно практики приглашения иностранных арбитров. Но скажите: есть какое-то условие, при котором варяг все-таки приедет судить топ-матч в премьер-лиге? Крайнее, последнее условие?
— Мне в этом смысле сподручнее отталкиваться от документов, а они предусматривают такую возможность. Например, если речь идет об обмене с равной по уровню лигой — почему нет? Отчего бы, скажем, не обменяться арбитрами с чемпионатом Португалии? Но беспричинная замена российских судей иностранцами идет во вред футболу. Эта практика очень негативно сказалась на отношении к нам со стороны ФИФА и УЕФА. Понятная и справедливая позиция: если мы не готовы работать внутри страны, почему нас нужно двигать на международном уровне? А в премьер-лиге процесс шел по нарастающей — пять иностранцев, шесть, семь; потом «Сатурн» всю концовку сезона захотел провести без россиян. Я уж не говорю о том, что те, кто приезжал, тоже не без греха оказались. Кстати говоря, очень хорошие отзывы о работе Лаюшкина и Безбородова, которые прошли недавно сбор молодых арбитров в Малаге, связаны как раз с этим моментом: нам снова стали доверять.
— Но ведь пожелания клубов тоже при назначении учитываются, так? И может так случиться, что некую пару команд по объективным причинам не устроит ни один из наших судей. Как быть?
— Если мы сохраним ровные, джентльменские, конструктивные отношения с клубами, то есть продолжим взятую линию, — подобная ситуация исключена. Ведь сам по себе процесс проведения чемпионата России по футболу подразумевает вечный поиск разумных компромиссов, и у меня нет сомнений, что найти их можно всегда.
— Да, но в паре клубы — КФА вы находитесь в заведомо проигрышном положении. У клубов есть право на агрессию, судьи его лишены.
— Я именно об этом и говорю. Любой вопрос можно решить без угроз и кулаков, без излишнего пафоса.
Плюс два
— Насколько активно проталкивается в коридорах футбольной власти идея привлечения к работе двух дополнительных арбитров, отвечающих только за штрафные площадки?
— Это идея, с которой Платини сел в кресло президента УЕФА. Мишель, как человек последовательный в своих мыслях и поступках, работает над проектом «Футбол с человеческим лицом». В рамках этого проекта техника только помогает людям, а не подменяет их. Отсюда выбор между электроникой и появлением новых действующих лиц. Не на поле, замечу, за его пределами. Объект внимания четвертого и пятого судей — штрафная площадь, место работы — за линией ворот по всей ширине штрафной. Экспериментальные матчи уже проанализированы, и предварительные оценки носят самый позитивный характер. Я разговаривал с людьми, которые принимали участие в эксперименте: они в восторге.
— Есть информация, что в 2011 году такая практика получит широкое распространение в мире.
— Я слышал другое: в следующем сезоне система будет протестирована в одном из серьезных национальных чемпионатов. В каком — никто пока не знает, решение за исполкомом УЕФА.
— А ну как в России?
— Едва ли.
— А вдруг?
— Проблема в количестве квалифицированных арбитров. У нас они, к сожалению, в дефиците. Как и во всем мире, собственно: популярность этого вида деятельности падает повсеместно, какими пряниками людей ни заманивай.
— В чем, на ваш взгляд, причина невеселой тенденции?
— Все хотят быть успешными, а успешность во многом определяется позитивным отношением общества. Я не знаю, в какой стране позитивно относятся к футбольному арбитру. Он как гаишник: все знают, что нужен, но никто не любит.
Спорт день за днем
