Редкие отдыхающие, проходящие мимо тренировочного поля отеля «Риксос», где работают на сборах самарские «Крылья», вздрагивают и застывают как вкопанные. Они узнают 35-летнего Яна Коллера и начинают судорожно вспоминать, что же они пили вчера вечером в гостиничном баре и сколько всего намешали. Этого человека любители футбола миллион раз видели по телевизору, но вот так, живьем, да еще и в составе российской команды...Можно понять и эмоции местных жителей, которые с восторженным выражением лиц все время норовят подойти к чешскому гиганту, потрогать его, поздороваться за руку, что-то сказать. Сцены, до боли напоминающие ту, когда плененного Кинг-Конга приволокли в театр, разыгрываются каждый день, причем народ общаться с Коллером приходит один и тот же. Еще бы: этот человек почти выбил Турцию с чемпионата Европы, а кошмарная для чехов и мегасчастливая для турок концовка матча третьего тура группового турнира навсегда внесли тот матч в список национальных достижений. А потому поверженному, но, несомненно, уважаемому врагу нужно ежечасно выражать соболезнования.
— Лучше бы они мне не улыбались а посылали подальше, — грустно вздыхает Ян, когда мы выбираем место для интервью в одном из огромных холлов «Риксоса».
Когда стало известно, что Ян Коллер становится игроком «Крыльев Советов», довелось услышать множество скептических мнений. Да и сам я, если честно, не предполагал, что Годзилла на негативных эмоциях после Евро выступит сверхудачно. Класс, конечно, покажет, но не более того. А если еще и не в форме окажется, то футбол «Крыльев», легкий и грациозный в первом круге, упростится без веских на то оснований. Теперь — шляпу долой! Коллер выступил в Самаре едва ли не на том уровне, что позволил ему когда-то стать одним из лучших нападающих бундеслиги, а сборной Чехии блеснуть на Евро-2004 в Португалии. И это, судя по тому, как Ян отчаянно тренируется (он едва ли не рвет сетки своими ударами и выдерживает не самые простые комплексы физических упражнений, обязательные на первом сборе), еще не предел.
— Похоже, Ян, вы получаете огромное удовольствие от футбола, даже находясь на сборах…
— Вы правы. У меня по-прежнему есть мотивация играть в футбол. У нас замечательный коллектив и хорошая команда. Поэтому вы и видите мой азарт на тренировках.
— Вы знали, до того как перейти в «Крылья», что российские команды вынуждены сидеть на сборах по три месяца?
— Знал. Мне об этом говорили и Йирка Ярошик, и ребята из сборной.
— Успели привыкнуть к мысли о том, что зиму придется провести вдали от дома?
— Так ведь это только первый сбор, пока все вроде бы нормально. В конце концов, мы в теплой стране, а в Европе ударили морозы. Неприятно только с семьей так надолго разлучаться.
— В Дортмунде, к примеру, все было по-другому?
— Там был, как правило, один десятидневный сбор. Ездили в основном по тем же странам: Турция, Испания. А вот во Франции нет зимних сборов вообще, перерывы в чемпионате слишком незначительные.
— Вы сказали об отличной атмосфере в коллективе. В этом «виноват» тренер Слуцкий? И в первый ли раз вы сталкиваетесь с такими взаимоотношениями «игрок — тренер»?
— Безусловно, в создании коллектива его заслуга огромная. С одной стороны, Слуцкий дает игрокам полную свободу, с другой — его уважают и за него бьются. Очень важно соблюдать такой баланс. Можно сказать, что да, я в первый раз встречаю такой тип тренера. Хотя в моей карьере было немало хороших специалистов, все сохраняли большую дистанцию с игроками, чем Леонид.
— Кого бы вы выделили отдельно?
— Наверное, Берта ван Марвейка в «Боруссии». Очень хороший тренер, при котором мне хорошо игралось. Добрые слова скажу о Антуэнисе из «Андерлехта»...
— У вас была довольно витиеватая карьера. Можно ли сказать, что в Чехии о вас по-настоящему услышали лишь тогда, когда вы покинули родную страну?
— Я уехал в бельгийский «Локерен», не представляя из себя ничего особенного как игрок. Мне было 22 года, в «Спарте» я числился скорее для количества, на меня особо не рассчитывали. Потом двое моих партнеров перешли в бельгийскую команду, а я отправился туда всего лишь на просмотр, без особой веры в успех. И надо же — остался! До сих пор считаю ту свою попытку самым важным шагом в карьере. Причем сначала я и в «Локерене» не играл. Но потом сменился тренер, и пошло совсем по-другому. Человек по фамилии Райндерс полностью изменил мою карьеру. Спустя год я уже стал лучшим бомбардиром бельгийского чемпионата. Потом были приглашение из «Андерлехта», Лига чемпионов… Это кажется невероятным даже сейчас. Так что вы правы, обо мне в Чехии услышали благодаря Бельгии. А в сборную я попал будучи игроком «Андерлехта».
— Что такого с вами сделал тренер Райндерс?
— Он работал со мной индивидуально и помог решить главную проблему — отсутствие координации. Благодаря специальным упражнениям я довольно быстро научился забивать голы, а вместе с этим приходила вера в себя.
— «Андерлехт» Антуэниса до сих пор вспоминают в Европе. Как и взаимодействие Яна Коллера и канадца Томаса Радзинского…
— Та команда была великолепна! Мы обыгрывали дома «Реал», «Манчестер Юнайтед», «Лацио». Футболисты понимали друг друга с закрытыми глазами, мы два раза подряд выигрывали чемпионский титул. А с быстрым Радзинским мы действительно прекрасно взаимодействовали. Это была классическая гармония большого и маленького игроков.
— С тех пор вы были бессменным фаворитом Карела Брюкнера в сборной Чехии. Человек он неоднозначный, но у вас с ним, насколько я понимаю, не было противоречий?
— Брюкнер мне верил. С ним я прожил замечательные времена в национальной команде.
— Но были и тяжелые моменты. Мне, как очевидцу матча Чехия — Турция, никогда не забыть женевский кошмар на чемпионате Европы, когда ваша команда выигрывала 2:0, но в итоге уступила туркам дорогу в плей-офф.
— К сожалению, в футболе случается всякое — и плохое, и хорошее. То, что случилось в Женеве, иначе как катастрофой не назовешь.
— Что ваша команда сделала такого, что была так наказана?
— Наверное, ключевым моментом все же стоит считать тот досадный навес, после которого Петр Чех выронил мяч точно на ногу сопернику. Это была досадная случайность, конечно...
— После той игры в микст-зоне вы вовсе не были похожи на человека, который хочет продолжить игровую карьеру. Но тем не менее скоро согласились принять предложение «Крыльев Советов»...
— Я точно знал одно: в сборной больше выступать не буду. Но после крайне неудачных месяцев, которые я провел в «Нюрнберге», все-таки был полон решимости играть в футбол дальше. У меня были предложения из «Бирмингема», «Спарты», но в Чехию возвращаться не хотелось. Что касается Самары, то на меня приятное впечатление произвел тренер Слуцкий. И потом Йирка Ярошик мне рассказывал только самые позитивные вещи о команде, что вполне подтверждалось таблицей, куда я сразу же решил посмотреть: «Крылья» боролись за еврокубки. Это меня вполне устраивало.
— Странно: едва ли не каждый футболист заявляет, что предел его мечтаний — выступление в английской премьер-лиге. Вы при таком-то росте и умении играть на втором этаже никогда в Англии не играли, да еще и в «Бирмингем» не поехали!
— Когда я играл еще в Бельгии, я тоже мечтал о премьер-лиге. Перед тем как перейти из «Андерлехта» в «Боруссию» из Дортмунда, рассматривал предложение «Фулхэма». Владелец клуба Аль-Файед сделал мне очень приличное предложение, и я колся до последнего момента. Но в итоге все-таки решился на переезд в Германию и, честно говоря, ни разу не пожалел. В «Боруссии», как я уже говорил, провел лучшие годы карьеры, а потом, когда мне стало за 30, в Англию ехать расхотелось.
— Что же такое с вами случилось во Франции? В «Монако» Коллер играл не слишком выразительно…
— Сложно сказать. Менталитет французских футболистов несколько отличается от того же немецкого. Они стараются все решить в атаке индивидуально, коллективной игрой пренебрегают. А я не тот игрок, который обведет троих и сам забьет. Мне нужно, чтобы на меня играли. Во Франции этого не было, хотя несколько матчей мне удались. Не могу сказать, кстати, что я жалею о том периоде.
— Но зато я точно знаю, что вы жалеете о том, что согласились перейти в «Нюрнберг» зимой 2008-го.
— Абсолютно верно! О «Нюрнберге» я бы с удовольствием забыл вовсе. Этот клуб стал самой большой ошибкой в моей карьере.
— Приятный момент все-таки был, разве нет? Победный гол «Вольфсбургу» и проблеск надежды на спасение...
— Гол я, конечно, помню. Но в целом это ничего не меняет. Не вдаваясь в подробности, скажу: там было плохо все! Получилось, что я шел в одну команду, а попал в другую. Я сыграл всего два тура, после чего уволили Ханса Майера, тренера, который и хотел меня видеть в «Нюрнберге». Потом же начался кошмар... Правда, не хочу об этом говорить.
— С Иваном Саенко зато познакомились. Впервые сыграли в одной команде с русским футболистом...
— Да, мы с Иваном хорошие знакомые. С удовольствием с ним пообщаемся при встрече. Ему, кстати, тоже в «Нюрнберге» при тренере фон Хеезене приходилось нелегко. То играл, то не играл... Я вообще не удивился, что мы вылетели. И падение клуба продолжается — сейчас «Нюрнберг» плетется где-то в середине таблицы второй бундеслиги.
— Давайте наконец о России. Как вам живется в Самаре, как наша действительность?
— Разница с Европой, конечно, есть. Но я сумел быстро привыкнуть. В первый день в Самаре, правда, немного растерялся, но уже спустя неделю прекрасно ориентировался. Жилье мне дали прямо рядом с Волгой, так что можно сказать, что условия замечательные. В основном семья живет со мной, но если и уезжает в Чехию, я нахожу чем заняться. Ходим вот с партнерами играть в боулинг или теннис. Тем более что в команде много ребят, у которых нет семей.
— Помимо Ярошика у вас есть в команде близкие приятели?
— В том-то и дело, что таковым можно назвать почти каждого. Я такого еще не встречал ни в одном клубе, чтобы футболисты так часто и организованно друг с другом общались.
— Вопрос, наверное, традиционный для любого легионера: что вам в России нравится больше всего?
— Вот как раз больше всего мне нравится моя команда.
— А что не нравится?
— В первую очередь бесконечные досмотры в аэропорту и постоянная возня с получением виз. Все эти вещи напоминают о советских временах. С другой стороны, есть в Самаре одно существенное преимущество: прямой рейс в Прагу.
— Российская премьер-лига ничем советские времена не напомнила?
— Команды в ней есть очень сильные. Те же «Зенит» и ЦСКА уже переросли среднеевропейский уровень. А вот некоторые стадионы оставляют желать лучшего.
— Увы, в Самаре арена тоже неидеальная...
— Зато у нас есть суперболельщики! Они все компенсируют. Лично ко мне они относятся очень хорошо. И я благодарен им за то, что они меня поддерживали с самого начала, хотя я и не сразу стал забивать.
— Какой из прошлогодних матчей запомнился больше всего?
— В первую очередь в голову приходит домашний поединок с «Динамо», когда мы проигрывали 0:2, остались вдесятером, повели 3:2, но в итоге победу упустили из-за пенальти на 94-й минуте. Для болельщиков матч, конечно, был шикарный. Пусть мы и не смогли победить.
— Вы себе поставили цель на тот период, что выступаете за «Крылья Советов»?
— Хотел бы сыграть с этой командой в еврокубках. Жаль, что в прошлом году мы лишились этого счастья лишь из-за разницы забитых и пропущенных мячей. С другой стороны, если ЦСКА, «Динамо» или «Рубин» выиграют Кубок России...
"Спорт сегодня"
