В преддверии Нового года в приемной министра спорта неспокойно. Наряду с приемом поздравлений и подарков со всей страны не прекращается ежедневная работа министерства, обсуждение насущных проблем и планов на будущее. — Подводя итоги года, можете перечислить, что из намеченного удалось осуществить? Чем можно по-настоящему гордиться?
— Итоги года для российского футбола — позитивные. Во-первых, результаты — особенно национальной сборной, которые превзошли наши ожидания. Ведь у нас есть стратегия развития футбола, мы поставили задачу за два цикла решить проблемы выхода на чемпионаты мира и Европы. Это проблема из области формирования духа победителей. То, что команда вышла из подгруппы на Евро, играла в полуфинале, безусловно, успех. Стоит отметить и очень достойное выступление других сборных. В женском футболе сборная попала на чемпионат Европы. Мини-футбольная команда стала четвертой на Кубке мира. Только начали развивать пляжный футбол, а мы уже занимаем второе место в Европе.
Во-вторых, нам удалось изменить отношение к футболу со стороны органов власти, бизнеса. Это очень важно. И как следствие — принятие федеральной целевой программы развития футбола. Такого не было никогда. В ближайшие 10 лет правительство будет вкладывать в футбол около 1 миллиарда 200 тысяч рублей в год. В Бронницах построят прекрасный современный центр для юношеских, женских команд, реабилитационный центр. Эти средства будут направлены также на разработку учебно-методической литературы, завершение той работы, что уже начата РФС.
Ну а в-третьих, успешно реализуется программа развития футбола в стране. Сегодня у нас обеспеченность полями — около 30%, хотя не так давно было лишь 8%. В этом году завершается система создания подготовительных тренерских центров. Мы присоединились к хартии по признанию тренерских лицензий, и у нас появился сертифицированный центр, имеющий право выдавать лицензии категорий Pro, A, B, C, D. Создан федеральный центр, дальше будут открыты межрегиональные. Есть еще и социальные проекты. К примеру, сборная ампутантов стала чемпионом Европы. Та поддержка, что мы оказываем командам инвалидов, людям с ограниченными умственными возможностями, очень существенна. Так что в целом год получился очень хорошим. Ну и как следствие этого — чемпионат, который у нас проходит. По силе он на шестом месте в Европе.
— А что не получилось?
— Много чего не получилось. Слабы результаты наших юношеских, молодежных команд. Недаром на последнем заседании исполкома мы признали их работу неудовлетворительной. С января, думаю, произойдут кадровые и структурные изменения. Считаю, что существующее внимание и инвестиции в этот футбол должны давать другой результат. Слишком медленными темпами мы создаем новую философию российского футбола, единую систему научного обеспечения, методик. Надеюсь, игра сборной против Голландии станет нашим ориентиром. Но для того чтобы мы так играли, нужно с семи лет это закладывать в ребят. По-прежнему слаба материальная база, особенно это касается спортивных арен. За последнее время построено лишь несколько стадионов. Можно говорить еще и о той обстановке, что творится на стадионах, — беспорядки, экстремизм, ксенофобия.
— Положа руку на сердце, верили до начала Евро, что нашей сборной по силам дойти до полуфинала?
— Для меня это сложный вопрос. Я всегда верю в футболистов. Я просто вижу, что у нас появилась целая группа игроков, выступающая на очень высоком уровне. В 2005 году ЦСКА в блестящем стиле выигрывает Кубок УЕФА. Кто там блистал? Те, кто играет в сборной, — Акинфеев, братья Березуцкие, Игнашевич, Жирков. Это игроки самого высокого уровня. «Зенит» завоевывает Кубок УЕФА и Суперкубок. Кто там играет? Аршавин, Денисов, Малафеев, Зярынов, Анюков. К ним присоединяются такие игроки, как Билялетдинов, Павлюченко. Это говорит о том, что набор-то игроков есть. Когда мы принимали решение искать тренера, для меня было очевидно, что этому поколению футболистов просто нужно дать шанс проявить себя. В России мы испробовали всех специалистов и пригласили тренера, имеющего за спиной победы. Это было удачное решение, и ребята почувствовали уверенность. И еще: я видел, как они работали, как готовились. Они должны были выстрелить. То, что мы нестабильны, — это пройдет. Если мы попадем на чемпионат мира, то потом уже будет другое. Новые игроки придут в побеждающую команду.
— В чем причина провала в матчах с Испанией?
— Причина в психологии. Чтобы не было таких провальных матчей, нужно несколько лет провести на высоком уровне. Нужно, чтобы чемпионат России был конкурентоспособен, чтобы не пять-шесть матчей проводилось на высоком уровне, а все 240. Сейчас футболисту нужно настроиться на три-четыре игры, а в остальных встречах можно выиграть и на полусогнутых. С другой стороны, давайте посмотрим на тот матч с Испанией. Забей Павлюченко мяч в самом начале встречи, и игра пошла бы по-другому. Во втором тайме — та же история. Но это и есть футбол. Испанцы на этом чемпионате Европы были великолепны, у них не было слабых мест. К тому же полуфинал — это особое дело. Мы далеко забрались, ребята уже, наверное, отмечали это. Мне, кстати, первая игра больше понравилась, чем полуфинал.
— Продление контракта с Хиддинком как-то зависело от выступления России на Евро?
— Для РФС так вопрос не стоял. Еще перед игрой с Англией мы объявили, что решение нами принято и с Хиддинком будет подписан новый контракт.
— Вас не беспокоят трения между Хиддинком и Адвокатом по поводу присутствия игроков «Зенита» на февральском сборе национальной команды в Турции?
— Я не придаю этому серьезного значения. Говоря о сборной, мне кажется, надо помнить, что мы все работаем в российском футболе. Неважно, иностранец ты или россиянин, партнер или спонсор. Надо делать все ради того, чтобы поднимать престиж футбола. Надо любить футбол, а не себя в футболе. Это касается многих фигурантов. Надо более уважительно относиться друг к другу — сборной к клубам, клубам к сборной. Такая ситуация была, кстати, и в прошлом году, но все благополучно разрешилось. Я понимаю клубных тренеров, ведь из-за того что у них вырывают одного игрока, ломается цикл подготовки. Но о приоритете сборной нужно помнить.
— Не секрет, что до побед «Зенита» в Кубке УЕФА и Суперкубке Европы к тренерам-иностранцам было несколько настороженное отношение. Теперь этого нет?
— Мы все меняемся, все растем. Мы больше интегрируемся в мировой футбол, синхронизируем календари, проекты, присоединяемся к конвенции по признанию тренерских лицензий. Сегодня любая тренерская лицензия, которая выдается нашим центром, признается в каждом государстве и наоборот. Так что все меняется, остается лишь здоровый прагматизм. Если есть среди российских специалистов достойный тренер, клубы или сборная его берут. Если нет — вынуждены смотреть за границу. У меня был такой опыт: приглашение Петржелы было непростым решением, но мы дали возможность поработать всем россиянам. Были Раппопорт, Мельников, Давыдов. Но в футболе нужен результат. Такова тренерская судьба. Вот Стукалов, тренер молодежной сборной — прекрасный человек, культурный, интеллигентный, образованный. Я очень уважаю его, но результата он не дал, и нравится он мне, не нравится, но рисковать, оставляя его еще на один цикл, не могу. Ты можешь рискнуть с новым тренером, и результата вновь не будет, но никто не сможет тебя упрекнуть, что риск был неоправдан. Все это не зависит от национальности.
Не от хорошей жизни «Амкар» ищет по всем странам тренера. Вот взяли болгарина — не знаю, хорошо это или плохо, но предыдущий их опыт с Божовичем — позитивный. «Кубань» берет Сергея Овчинникова. Мы все надеемся, что он «выстрелит» и станет вторым Семиным. Мы радуемся каждому успеху нашего отечественного тренера. Вот работает в «Динамо» Кобелев. Я уже говорил, что он в перспективе основной претендент на любые посты — вплоть до национальной сборной. Поверьте, выбор тренера — это прагматизм. Но в то же время это лотерея, рулетка. Предшествующие заслуги здесь не имеют никакого значения.
— Как на РФС повлияет финансовый кризис? Изменится ли бюджет национальной сборной?
— На РФС кризис по-крупному никак не повлияет. Мы общественная организация, у нас есть обязательства, но партнеры наши стабильны. В эти годы мы сделали большой шаг в сторону открытости РФС, публикуем наш бюджет, его исполнение. Единственное, немного изменились наши отношения с одним из партнеров — с Национальной академией футбола, которая содействовала нам в обеспечении заработной платы тренерского штаба — главного тренера, двух помощников. Сейчас уже можно цифры называть (не мы это начали), все это стоит 13,5 миллиона евро. Эти деньги жертвовались НАФом. И когда за несколько дней до конца года тебе объявляют, что мы больше помогать не будем, становится непросто. Сейчас мы с Академией договорились, что помощь будет продолжена в размере 5 миллионов долларов.
Образуется дефицит. Это единственная проблема, мы с ней справимся. Принята государственная программа поддержки. Кроме того, изменим немного расходную часть. А то, что весь российский футбол будет испытывать проблемы, как и вся страна, — это даже не нужно обсуждать. Понятно, что правительство прилагает все усилия, чтобы пройти этот период с наименьшими проблемами. Но 2009 и 2010 годы будут сложными — это факт. Не исключается, что некоторые клубы, которые не имеют социальной основы, надуманные клубы могут потерять профессиональный статус. Думаю, отечественный футбол должен с достоинством пережить это время.
— «Химки» все-таки выжили. Это положительный момент?
— «Химки» — муниципальный клуб, и у него есть социальная основа, есть болельщики, пусть и немногочисленные, за ним область, плюс существует инфраструктура. Не забывайте, как «Химки» бились за то, чтобы остаться в премьер-лиге. И после всего этого ликвидироваться было бы нелогично. Это можно сделать другим способом: уменьшать финансирование, не ставить серьезных задач. То, что клуб сохранен, — самое главное. Хуже таким клубам, как «Спортакадемклуб», являющийся игрушкой в чьих-то руках. И таких клубов очень много. Они все исчезнут. Еще нужно навести порядок в околоспортивной составляющей — в вопросе договорных матчей, в агентской деятельности. Сегодня мы имели беседу с руководителями футбольных лиг. Один из руководителей мне говорит, что они анализируют сейчас бюджеты клубов, и выясняется, что маленькие клубы тратят миллионы на вознаграждение агентов. Миллионы! Это же просто отмывание денег. Мы готовим сейчас проект положения, которое должно упорядочить агентскую деятельность.
— Чем закончился скандал с Косоговым, обвинившим некоторые клубы в договорных матчах?
— Это не первый скандал подобного рода. Такие высказывания мы слышим, и порой за ними ничего не стоит. Профессиональная лига по этому поводу создала комиссию. Сам Косогов был приглашен на нее, где не подтвердил ни одного своего слова. Сказал, что все было на эмоциях. Футбольные власти — не следственные органы. Поверьте, у тех органов, что способны действовать в рамках Уголовно-процессуального кодекса, сейчас есть задачи и посерьезнее. Футбол — не номер один. Нам нужно самим разбираться с этими вопросами. Наш футбол становится чище, что уж тут говорить. Негативные явления есть, о некоторых мы знаем, ведем профилактическую работу, убираем фигурантов из футбола. Этот процесс, возможно, невидим, но он идет.
— В Китае, устав от подковерных игр, хотят вернуться к тому, чтобы клубы вновь стали муниципальными.
— У нас из 84 субъектов Федерации футбольные клубы есть в 53. Большинство команд первого и второго дивизионов зависят от регионов. Исключение — десяток клубов премьер-лиги. И я считаю, что это правильно. Футбол — больше чем игра. Нельзя забывать о его социальной составляющей. Хочется, чтобы во всех этих городах — Воронеже, Белгороде, Туле, Брянске, Вологде, Орле, Курске, Сочи, Новороссийске — были футбольные клубы. Многие руководители просто не хотят этим заниматься. Многие просто не любят футбол.
— Что же они тогда любят?
— Не знаю. Вот в Пскове губернатор любит прыгать с парашюта. С большим трудом была создана команда «Псков-747». Люди создали ее на свои деньги, вывели во второй дивизион, отремонтировали стадион. Ну помоги! Поддержи! Нет. Вот когда мы начнем оценивать регионы по развитию физической культуры и оценивать на правительственном уровне, тогда эффект будет совершенно иной.
— Не так давно Всероссийское объединение болельщиков официально было включено в структуру РФС. Зачем оно вообще нужно?
— Одно из главных наших направлений — работа с болельщиками. Без них футбол — мертворожденное дитя, как свадьба без музыки. Это и есть социальная база футбола. Зачем мы вообще играем в профессиональный футбол? Для болельщиков. И сейчас создание условий для комфортного посещения матчей — основная задача премьер-лиги. Чтобы грамотно проводить эту работу, убрать со стадионов экстремизм, национализм, матерщину, петарды, файера, нужно работать с болельщиками. У нас была встреча с министром внутренних дел, с руководителями клубов, фан-движений. Мы решали вопросы, как сделать футбол более безопасным, как создать единые правила по всей стране. Договорились о принятии закона об организации безопасности на стадионах, о единой инструкции поведения не только болельщиков, но и правоохранительных органов. Футбольные болельщики — это страна, все мы. Мы должны справляться с этими проблемами сообща. Фанаты — это не инопланетяне, а наши ребята. Если мы не готовы работать с ними, нужно тогда запрещать людям посещать футбольные матчи.
— Ваше отношение к ситуации Аршавин — «Зенит»?
— Отношения клуба и игрока — сложный вопрос. Это не публичная тема. Если она приобрела такое публичное звучание, значит, есть какая-то ненормальность. Когда я был президентом «Зенита», много игроков уходило, к примеру Саша Панов в «Сент-Этьенн». Весь стадион провожал его стоя, аплодировал. Есть игроки, которые, как к ним ни относись, имеют для клуба огромное значение. Таким был Саша Кержаков. Если у таких ребят есть предложение, желание сыграть в ведущем клубе другого чемпионата, им нужно давать право выбора. Они заработали право на этот выбор. И делать это нужно достойно. Вопрос ведь не в деньгах, а в уважительном отношении. На самом деле, я бы очень хотел, чтобы Андрей играл в нашем чемпионате, ведь он футболист европейского уровня. Если Аршавин уйдет, наш футбол обеднеет.
Но если игрок хочет уйти, а наш чемпионат ниже уровнем итальянского, испанского, английского, ему нужно дать возможность попробовать себя там. Вот посмотрите сейчас на Рому Павлюченко. Никто не знает, как пойдет у него дальше, но каким получилось начало его карьеры в Англии! По интервью видно, какое на него это оказывает впечатление. Он должен почувствовать каждую игру, как битву, на которую приходит по 40–50 тысяч болельщиков. Это же футбольная профессия. Почему это не осознается порой — я не понимаю.
— Совмещение постов как-то сказывается на вашей работе в РФС и в министерстве?
— Если скажу, что не сказывается, слукавлю. Одно дело, когда ты ходишь на одну работу и отдаешь ей всего себя. Другое дело, когда ты это делаешь несистемно. Так что, конечно, сказывается. Какие-то проекты стали идти менее энергично. С другой стороны, в РФС есть четкая система управления, ориентиры, цели. За три с половиной года администрация, аппарат лиги, — все это налажено. И работа должна идти не от опеки, а профессионально. В этом плане больших проблем я не вижу. Физическая нагрузка увеличилась лично на меня — приходится работать больше, в выходные. Постоянные встречи, переговоры. Я ведь еще и министр. В мои обязанности входит спорт, так что будем называть футбол департаментом министерства.
www.sportsdaily.ru
