Бывший игрок «Сатурна» Андрей Гусин восстановил хронологию событий, связанных с его увольнением в одностороннем порядке, а также попытался объяснить причины сложившейся ситуации.
«Встретиться с Жигановым мне удалось только через два дня после одностороннего расторжения контракта, когда он вернулся из-за границы. Но никакого вразумительного ответа он мне не дал. «Что мы должны тебе объяснять? – переспросил меня Жиганов. – Таково наше решение и точка!» «Хорошо, – говорю, – хотите меня уволить – пожалуйста. Только дайте мне сначала увольнительную бумагу или соответствующий приказ, и тогда я начну заниматься поисками нового клуба».
Но выдавать мне подобный документ гендиректор отказался наотрез. Спрашиваю: «Что вы мне предлагаете»? – «Пиши заявление по собственному желанию и укажи, что наше сотрудничество прерывается по взаимному согласию сторон». Ничего себе, думаю, я еще должен ни с того ни с сего помогать вам составить бумагу, которая признает вашу же правоту!? Не будет такого. «Ладно, – сказал я ему. – Если вы считаете это справедливым, буду доказывать обратное. А так как соглашение с «Сатурном» у меня будет действовать еще 16 месяцев и формально я не уволен, значит, продолжу выполнять свои контрактные обязательства и буду каждый день приезжать на базу». Жиганов, правда, тут же обмолвился, что на въезде туда передо мной поставят шлагбаум. Так и вышло.
Многие люди, с которыми общался, настаивали на том, чтобы я действовал с позиции силы и требовал все положенные мне контрактом деньги за этот период, но я отказался. Принципиально считаю, что таким образом заставлю платить за ошибки конкретных людей жителей Московской области, которые в этом не виноваты. Потому что речь идет о бюджетных средствах, и если в одном месте они появляются, то из другого убывают. В данном случае пострадают обычные люди. Кстати, представители подмосковного клуба поначалу не хотели оплачивать мне даже три месяца текущего года, и только когда я заявил о том, что обращусь в Палату по разрешению споров, согласились заплатить. То есть поступить по-человечески.
На самом-то деле все упирается в отношения. Мы с руководством «Сатурна» могли расстаться нормально, как это принято в цивилизованном обществе. Сели бы за стол, взяли бы чашечку кофе с кусочком торта и обсудили бы все детали. Тем более что поначалу все у нас складывалось прекрасно. Обновленный в прошлом году тренерский штаб поднял клуб на 5-е место – высшее в его истории, что по достоинству оценили и простые болельщики, и губернатор. А вот затем все начало стремительно рушиться. Сначала полетела голова главного тренера Гаджиева, затем – спортивного директора Игнатьева, ассистента главного Цыганкова, доктора команды Юсуфова, а вот теперь и моя. И что интересно, со всеми расставались в одинаково молчаливой манере. Не по-людски.
Если бы все упиралось в мой возраст, руководители клуба сформулировали бы это напрямую. Но в профессиональном коллективе на передний план выходит качество игры, а я на тренировках не слышал в свой адрес ни одного упрека со стороны того же Ребера. Более того, в октябре находился в прекрасной форме, был готов играть и наверняка бы попадал в состав – за последние два месяца провел 12 матчей! Зато когда все это случилось, руководство клуба предлагало мне окончательно перейти на должность тренера. Я не согласился. Ведь понимаю, что уволить тренера значительно легче, чем футболиста. История уникальная, смех сквозь слезы, да и только – хороший сюжет для Задорнова. Хотя мне сейчас, если честно, не до смеха. Судьбу свою на данном этапе я вынужден менять кардинально. Хотя по большому счету все это могло произойти еще в августе.
Перед тем как ушел Гаджиев, у тренерского штаба с Жигановым состоялся серьезный разговор. Отношения у наставника и гендиректора в тот момент были натянутыми. Помнится, мы сидели в узком кругу, обсуждали ближайшее будущее команды и говорили о частной и коллективной ответственности людей, находящихся в кабинете. И тогда я сказал, что тоже считаю себя ответственным, пусть даже с недавних пор выполнял функции всего лишь игрока. «О какой ответственности ты говоришь?» – спросил меня тогда Жиганов. Принялся отговаривать и Гаджиев: тебе, мол, не нужно никуда уходить, играй спокойно.
И тем не менее я был настроен решительно. Когда Гаджиев покинул команду, на следующий же день я попросил отпустить меня вместе с ним, повторив тезис о моей персональной ответственности. Отпустить, подчеркиваю, безо всякой материальной компенсации со стороны клуба. Пришел и сказал прямым текстом: «У вас в руках моя карьера и спортивная судьба. Принимайте любое решение, но уйти я готов бесплатно». На что Жиганов ответил: «В данный момент ты – игрок, и я тебя не выгоняю. Оставайся в команде, скоро придет новый тренер, поработаешь с ним, наберешься опыта».
В тот момент речь, очевидно, шла об Альберто Дзаккерони. Но самое интересное, когда речь зашла о моем уходе, Жиганов сказал потрясающие слова: «Хочешь уйти? Пожалуйста. Положи полтора миллиона и уходи». Не рублей, как вы понимаете. «Что вы говорите? – поразился я. – Сами понимаете, что это невозможно». «Что ж, – отвечает он, – тогда тема закрыта». Непоследовательно как-то выходит. Сначала говорят: мы тебя никуда не отпустим, а вскоре – исчезни и не появляйся. Но самое обидное другое: в августе трансферное окно, как вы понимаете, еще было открыто. В тот момент я мог и команду найти, и обстановку сменить, и детей пристроить. А сейчас мы зашли в полный тупик. Я предложил Жиганову обсудить все нюансы с Варгой. Он спросил: «А кто это?» – «Друг и агент» – «А бумагу о сотрудничестве с ним предъявить можешь?» – «Зачем вы издеваетесь?»
Мой агент Шандор Варга, к слову, делал все возможное, чтобы ситуация не зашла в тупик. Шандор по натуре дипломат, но и ему пришлось тяжело, потому что он услышал со стороны Жиганова очень много ругательных слов. Настолько неприятных, что впору было почувствовать себя ущербным человеком.
Мне разрешили тренироваться в «Москве», но я склоняюсь к тому, чтобы вернуться в Киев. Хотя сделать это быстро, судя по всему, не удастся. Игрок во мне еще не заснул, а тренер пока не дозрел. Пока чувствую желание и возможности, буду играть», сообщает «Спорт-Экспресс».
Андрей Гусин: На самом-то деле все упирается в отношения
